Кодекс калибра .45 - Страница 39

– Он молодец, – при этом, не удержавшись, пробежал глазами по стройной фигуре девушки, чья тонкая талия была четко очерчена пояском. – Гм! А можно воды?

Пока она ходила за водой, пробежал глазами по убогой обстановке.

«Ну и дыра!».

Она поднесла мне эмалированную кружку и чуть придерживала ее, помогая пить. Нежный запах ее кожи, густая шапка волос, схваченная заколками, лучистый взгляд ярко-синих глаз разом отодвинули мою боль, заставив забиться сердце. Мои руки, державшие кружку, дрогнули, она почувствовала это и бросила на меня быстрый взгляд.

– Вам нехорошо?

– Вы… Нет! Все нормально. Просто кольнуло.

– Вам обязательно нужно обратиться к врачу.

– Извините за любопытство, Наташа: откуда у вас такое отличное знание английского языка?

– У меня были хорошие учителя. У меня много чего хорошего в прошлой жизни было…

На ее лицо легла тень.

– Я не хотел! Извините! У каждого свои, личные воспоминания, которые дороги и понятны только самому себе! Я это понимаю! Уж поверьте мне!

Я сказал это несколько горячее, чем требовалось. В этот самый миг мне показалось, что мы, чужаки, силой выброшенные из своих миров, можем быть близки друг другу.

«У нас много общего. Брошенные на произвол судьбы… – не успел я додумать, как меня от мыслей оторвали ее горячие, чересчур эмоциональные слова.

– Что вы можете чувствовать? Вы когда-нибудь теряли все?! Родных и близких?! Родину?! У меня даже не осталось семейного альбома! Не приведи Господь, вам испытать подобное!

– Ошибаешься, девочка! Может, я и не такой пламенный патриот, но в свое время мне пришлось пережить нечто подобное! Ты даже подумать не можешь… Черт! Извините! – уже готовый рассказать ей свою историю появления в этом мире, я вовремя спохватился. – Еще раз, извините меня, мисс!

Судя по ее взгляду, она не только не обиделась на меня за столь свободное обращение, но и стала смотреть на меня с нескрываемым любопытством.

– Никак не ожидала увидеть у вас такое проявление искренних чувств! Извините, а как вас зовут?

– Дик. Ричард Дантон.

– И вы… – она специально сделала паузу, чтобы я ее заполнил.

– Да. Я гангстер. Вы это хотели услышать?

– Вы непонятный для меня человек. Ваши поступки, слова, поведение, в моем понимании, не соответствуют образу… бандита. Таким людям свойственна наглость, жестокость, жажда наживы. Хотя… может, вы, таким образом, хотите произвести на меня впечатление? Если так, то не старайтесь! – и она строго посмотрела на меня. Несмотря на всю ее показную строгость, в ней было нечто кокетливое. Я усмехнулся уголками рта.

– Я сказала что-то смешное? – теперь в ее голосе прозвучала нотка обиды.

– Вас устроит в отношении меня определение: благородный бандит? – спросил я ее с хитрой улыбкой.

– Вы имеет в виду героя, наподобие Робин Гуда?

– Нет. Я имею в виду несколько иной образ… – и я рассказал ей историю про паренька из аптеки, любителя дешевых детективов. По окончании моего рассказа она весело засмеялась.

– Странно, – сказала она, задумчиво глядя на меня, – до этого дня американские гангстеры представлялись мне совсем другими.

– Звероподобный мужик со злобным взглядом, держащий в одной руке здоровый пистолет, а в другой – толстую пачку денег. Наверно, таким вы его себе представляли?!

– Несмотря на явный гротеск, нарисованного вами образа, в нем есть то, что соответствует моему пониманию подобных людей. Злоба, жестокость, алчность. Они являются жерновами той кровавой мельницы, на которой вы перемалываете человеческие судьбы и жизни. Вы же не можете этого отрицать, не правда ли?!

В ее словах было столько нетерпимости ко всему тому, что гангстеры называют бизнесом, и столько убежденности в своей правоте, что нетрудно было сделать вывод: дорога к ее сердцу для бандита закрыта.

«Блин! Почему всегда все так сложно?! Тебе нравиться девушка, а у нее, видишь ли, принципы. Да любая девчонка из кордебалета… Гм! Она не любая. Все. Забудь. Впрочем, еще есть один вариант: сказать, что я русский! Ну, сказал. И что? Ей будет любопытно… и только. Русский или нет, но я все равно остаюсь бандитом! Да еще спросит: почему до сих пор молчал? Что ты ей скажешь?! Я из будущего. Даже в моем понимании это звучит самым настоящим бредом, а она… А если сказать, что я сын сектантов, переехавших давным-давно в Америку? Так что, рискнуть? Стоп! Ты, кажется, забыл, что у нее есть жених. Да и интерес к тебе вполне может быть только простой вежливостью по отношению к раненому человеку. Все, проехали!».

Видно что-то отразилось у меня на лице, так как Наталья снова наклонилась надо мной и участливо спросила: – Сильно болит?

– Э… Да. Но вполне терпимо.

– У вас глаза блестят. У вас нет жара?

Ее рука легла на одеяле рядом с моим коленом, и я накрыл ее ладонью.

– Наташа, я хотел…

Девушка выпрямилась, осторожно высвободив руку.

– Спите. Мы поговорим еще завтра утром.

Некоторое время я лежал, думая о превратностях судьбы, которая вновь свела нас вместе, пока не погрузился в сон. Утром меня разбудили голоса. Я приподнял голову с подушки. Девушка кого-то вполголоса отчитывала в соседней комнате.

– Тише. Что ты, в самом деле, как медведь. Больного разбудишь.

– Да я…

– Я уже проснулся! – отозвался я на голоса, звучавшие из другой комнаты. – Доброе утро, хозяева!

Первым вошел Алексей, за ним Владимир и Наталья. Все трое остановились в нескольких шагах от кровати. Алексей был в рабочем комбинезоне, от которого несло машинным маслом и бензином. Владимир был одет в тот же френч и потертые брюки, в которых я видел его в последний раз. На девушке было простенькое платье.